Эдуард АсадовСатанаЕй было двенадцать, тринадцать - ему. Им бы дружить всегда. Но люди понять не могли: почему Такая у них вражда?! Он звал ее Бомбою и весной Обстреливал снегом талым. Она в ответ его Сатаной, Скелетом и Зубоскалом. Когда он стекло мячом разбивал, Она его уличала. А он ей на косы жуков сажал, Совал ей лягушек и хохотал, Когда она верещала. Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему, Но он не менялся никак. И все уже знали давно, почему Он ей не сосед, а враг. Он Бомбой ее по-прежнему звал, Вгонял насмешками в дрожь. И только снегом уже не швырял И диких не корчил рож. Выйдет порой из подъезда она, Привычно глянет на крышу, Где свист, где турманов кружит волна, И даже сморщится: - У, Сатана! Как я тебя ненавижу! А если праздник приходит в дом, Она нет-нет и шепнет за столом: - Ах, как это славно, право, что он К нам в гости не приглашен! И мама, ставя на стол пироги, Скажет дочке своей: - Конечно! Ведь мы приглашаем друзей, Зачем нам твои враги?! Ей девятнадцать. Двадцать - ему. Они студенты уже. Но тот же холод на их этаже, Недругам мир ни к чему. Теперь он Бомбой ее не звал, Не корчил, как в детстве, рожи, А тетей Химией величал, И тетей Колбою тоже. Она же, гневом своим полна, Привычкам не изменяла: И так же сердилась: - У, Сатана! - И так же его презирала. Был вечер, и пахло в садах весной. Дрожала звезда, мигая... Шел паренек с девчонкой одной, Домой ее провожая. Он не был с ней даже знаком почти, Просто шумел карнавал, Просто было им по пути, Девчонка боялась домой идти, И он ее провожал. Потом, когда в полночь взошла луна, Свистя, возвращался назад. И вдруг возле дома: - Стой, Сатана! Стой, тебе говорят! Все ясно, все ясно! Так вот ты какой? Значит, встречаешься с ней?! С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной! Не смей! Ты слышишь? Не смей! Даже не спрашивай почему! - Сердито шагнула ближе И вдруг, заплакав, прижалась к нему: - Мой! Не отдам, не отдам никому! Как я тебя ненавижу!
У меня нет пулемета У меня лишь пылесос Это и определяет Риторический вопрос. Почему в родной отчизне На меня властям насрать? Потому, что с пылесосом Можно только отсосать
Сыпь, гармоника! Скука... Скука...Гармонист пальцы льет волной.Пей со мною, паршивая сука.Пей со мной.Излюбили тебя, измызгали,Невтерпёж!Что ж ты смотришь так синими брызгами?Или в морду хошь?В огород бы тебя, на чучело,Пугать ворон.До печенок меня замучилаСо всех сторон.Сыпь, гармоника! Сыпь, моя частая!Пей, выдра! Пей!Мне бы лучше вон ту, сисястую,Она глупей.Я средь женщин тебя не первую,Немало вас.Но с такой вот, как ты, со стервоюЛишь в первый раз.
мне приснилась река мечтаудивительная рекаправый берег ее в цветаха на левом лежат снегаи мечту догоняю я и бегу от зимы к веснено уходит моя мечта в те края где февральский снег
Позвони мне,Когда всюду погаснут огни,Когда дом твой, по самую крышуЗаметет бесконечной метелью,Когда больше никто не услышит тебя,Позвони,Когда грусть заползет в твое сердцеБезжалостной теньюПозвони,Когда хочется просто завыть,Когда боль сатанеетИ яростно рвется наружу,Позвони,Когда не кому больше звонитьИ никто не согреетОзябшие сердце и душу.<img src
...Дев полуночных отвагаИ безумных звезд разбег,Да привяжется бродяга,Вымогая на ночлег.Кто, скажите, мне сознаньеВиноградом замутит,Если явь — Петра созданье,Медный всадник и гранит?Слышу с крепости сигналы,Замечаю, как тепло.Выстрел пушечный в подвалы,Вероятно, донесло.И гораздо глубже бредаВоспаленной головы —Звезды, трезвая беседа,Ветер западный с Невы.
О чем поведать... О любви? - не знаю,Ведь тысячи томов исписаны уже...Воспета в них любовь любая -В златой парче и строгой паранжеИли в полупрозрачном неглижеИли нагая...И бесконечна, и с концом счастливым,Любовь во благо и любовь во грех,То целомудренна, то похотлива,И спутник ей - то плач, то смех,Из-за любви - бряцание доспех,Бокалов звон с вином игривым.В награду же за чувство без обманаОдним - взаимный трепет двух сердец,Другим - богатство, слава и венец,А третьим - кому келья и сутана,Кому - топор, петля или свинец,Кому - кинжал убийцы, наконец,Кому - незаживающая рана....
Лучше тебе не знать из каких глубиндобывают энергию те, кто отчаянно нелюбим,кто всегда одинок словно Белый БимЧерное ухо;как челюскинец среди льдин -на пределе слуха -сквозь шумной толпы прибойразличить пытается хоть малейший сбойв том как ровно, спокойно, глухобьется сердце в чужой груди.Лучше тебе не знать из каких веществобретают счастье, когда тех существ,чье тепло столь необходимо,нету рядом; как даже за барной стойкойодиночество неубиваемо настолько,настолько цело и невредимо,что совсем без разницы сколькои что ты пьешь -ни за что на свете вкуса не разберешь, абсолютно все оказывается едино;и не важно по какому пути пойдешь, одиночество будет необходимо,в смысле - никак его не обойдешь.Лучше тебе не знать из каких ночейвыживают те, кто давно ничей;как из тусклых звезд, скупо мерцающих над столицей,выгребают тепло себе по крупицам,чтоб хоть как-то дожить до утра;лучше не знать как им порой не спится,тем, кто умеет читать по лицам -по любимым лицам! -предстоящий прогноз утрат.Тем, кто действительно будет рад, если получится ошибиться.Лучше тебе не знать тишины, говорить, не снижая тона, лишь бы не слышать в толпе повсеместного стона:чем я ему так нехороша?чем я ей столь не угоден?Громкость - самая забористая анаша,лучшая из иллюзий, что ты свободен;и ещё – научись беседовать о погоде, способ всегда прокатывает, хоть и не нов, чтоб любой разговор вести не спеша, лишь бы не знать из каких притонов - самых безрадостных снов -по утрам вытаскивается душа.Лучше тебе не видеть всех этих затертых пленок,поцарапанных фотографий -потому что зрачок острее чем бритва;лучше не знать механизм человеческих шестеренок,у которых нарушен трафик,у которых не жизнь, а сплошная битва -и никто не метит попасть в ветераны:потому что их не спасет ни одна молитва,никакой доктор Хаус не вылечит эти раны. Лучше тебе не знать ничего о них, кромефакта, что те, кто всегда живут на изломе,отлично владеют собой и не смотрятся лживо,если хохочут, будто закадровым смехом в ситкоме;что те, кто всегда веселы, и ярко сияют, и выглядят живо –на деледавнопребываютв коме...